Перейдем реку, сомнем их левый фланг и разнесем в клочья! Но надо спешить! Скоро полдень. У нас с вами, джентльмены, три часа. Три часа до начала боя. Три часа до удара по их флангу. Вспомнить о боге было и впрямь нелишне, поскольку пятитысячной армии предстояло переправиться через реку там, где ее никто не переходил, и атаковать неприятеля, имеющего по меньшей мере десятикратное численное превосходство. Видите блеск? Низкий холмик с тремя деревьями.
Симона увидела наконец блеск отраженного стеклом солнечного света. На другом берегу реки, намного ниже левого фланга, где стоял полк додд а, кто то тоже смотрел в подзорную трубу. Симона и ее муж обедали с майором, пребывавшим в заметно приподнятом настроении сражение неизбежно, и основной удар британцев неизбежно придется на левый фланг, где стояли его кобры. Вместе с капитаном они уже побывали на берегу кайтны, и майор, показав молодой женщине броды, подробно и красочно расписал, как британцы попадут под перекрестный огонь маратхской артиллерии и как, в отсутствие иного варианта, им останется только идти вперед под смертоносным градом ядер и картечи. Именно в этот момент он заметил на противоположном берегу кайтны людей в британской форме и подал симоне трубу.
На вершине его были двое мужчин, один в треуголке, другой в кивере. Оба, похоже, старались остаться незамеченными. Им придется форсировать реку здесь либо отказаться от наступления вообще. Симона вернула трубу додду.
Лобовая атака! Вперед и на стену! Ставлю сто рупий, что он выберет наступление. Капитан жубер покачал головой. Если они не придут сюда, мы сами пойдем к ним.
Неприятель и впрямь появился, но лишь в виде шеренги всадников с двумя легкими пушками. Прикрытие, конечно. Кавалерия должна была не допустить на другой берег его разведчиков, сохранив в тайне то, что происходило за невысокими холмами по ту сторону реки. Поэтому и заслон выставили. Капитан не сомневался, что долго ей ждать не придется. Присутствие британских всадников указывало на то, что уэлсли готовит или уже начал отступление, а значит, полману осталось только форсировать реку и сокрушить убегающего противника. Другие последовали примеру главнокомандующего, и только шарп, восседавший на трофейной низкорослой лошадке местных кровей, отстал с самого старта.
В седло стрелок забрался в спешке, и спешка сыграла с ним злую шутку правая нога не попала в стремя. Положение усугублялось еще и тем, что скачущий ритм движений маратхской лошаденки не совпадал с ритмом движений всадника, а остановить ее он не осмелился, ибо слышал за спиной стук копыт и воинственные вопли погони. В первые мгновения сержант поддался панике. Крики преследователей становились все громче, его спутники уходили все дальше, кляча под ним хрипела все громче и при этом всячески сопротивлялась отчаянным пинкам, коими шарп старался ее подогнать. Пытаясь удержаться, сержант вцепился в луку седла. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы на критическую ситуацию не обратил внимание скакавший справа севаджи.
Еще интересные статьи:
Tojasho