Постнаркотический синдром, вот что с вами, товарищ байно. Трудно отпускает река. Сотня лет на реке даром не проходит. Но релаксант мне принимать нельзя. Я в этом уверен, мёртвый я там или там нет. Мне это вредно и не поможет.
А я робот в персонале прав сколько уже прошло, как я слез с деревянного, на земле рубленного креста, а ещё даже не интересовался как оно за бортом. Интерес надо проявить. Проявить любопытство. Даже мёртвому любопытно, какая будет погода во время похорон. Я уверен, что любопытно.
А я, космонавт, пришёл куда то, а не знаю куда, ничего себе! И какая тут погода. Где там штекер? Он нашёл штекер, вставил его в гнездо на виске, то есть в гнездо на заушнике гарнитуры. Я на месте, подумал марк, просмотрев её. Зенит юг проксимы.
Всего четыре световых года от. Проксима центавра тот самый самый первый город. Вот он отсвечивает в пол а.
Капитан байно, лично, ответственно. Кроме того, пока что ты не я, и, наверное, обидно слышать, как я называю тебя предателем и бывшим капитаном. Но для того я и пишу, чтобы ты вспомнил, раз релаксантом тебя не восстановить, мертвец. Продолжаю.
Я помню погибших, я слышу проклятия брошеных, их гибели и моему предательству известна цена, она будет оплачена позже, но стократ. Я предал, не спас, бросил, итого я не капитан. Придётся начать всё сначала.
Еще интересные статьи:
Kazim