Насест. Нет, норма. Космач в порядке… или нет? Почему молчит медсерв? Или я сам майка модный себя вербально обозначить? Марк вдохнул порцию воздуха. Реанимант медсерву, сказал и прислушался. Без ответа. Нештат.
Повреждение? Или так задано? Кто программировал наркаут? Он проверил уши. Нет, воска в ушах не было. Реанимант к связи медсерва! В два раза громче повторил он. Без ответа. Ну, я не тётя полли… пробормотал он тогда. Проживу сам.
Цифры были 12 В районе четырёх часов, буквально в метре по носу, он увидел потерявший форму фланец на боку плащ палатки, а спасла его во время падения, оказывается, ткань пакетного шлюза, к фланцу крепившаяся. На откинутой правой штанине марк сейчас и стоял на своих четвереньках. Зайди внутрь! Надпись.
Вот так вот. И интенсивнейшее удовольствие от прикосновения к цветному дереву крышки, сладкая молния! Марк несколько минут сидел, оглаживая сундучок, и сон как будто потёк где то за закрывающимися глазами… сундучок сработан на земле, из настоящего земного дерева нет сомнений. Марк применил довольно большое усилие, чтобы встряхнуться. Сундук марк помнил не заперт. Марк осторожно поднял и откинул крышку, глядя внутрь во все глаза.
Два отделения, ровно пополам. Правое залито пеной по край, торец чёрного овального футляра высовывался из пены, футляр с трудом помещался в отделении, стоя в рыже белой пене наискось. Марк не стал его трогать по наитию позже, не сейчас, не готов… а левое отделение доверху исполняла исписанная бумага, видная сквозь целлофан упаковки, и на этот целлофан, покрывающий верхний лист стопы, марк возложил руку, словно на крышку исторического гроба. Через неизвестное никому и даже мне время он убрал руку. Закрыл сундучок, снова тщательно обернул его тканью, закрепил на полу как было и, повернувшись к сундучку спиной, дотянулся до обозначенного восклицательным знаком кармана на стенке. Клапан отстегнулся с трудом.
Еще интересные статьи:
Arimath